«В селе Лебедевка произошел такой случай: после дождя на берегу озера образовалась огромная лужа, в которой отражалось облако. Было очень красиво, и мы, несколько художников, стали прямо в эту лужу, и стали писать этюды. В это же время на здешний маленький приозерный пляж приехала группа отдыхающих – разожгли костер, купались, пили, ели, загорали… А часов через пять им стало скучно, и они решили посмотреть на нашу работу из лужи. И тут мы услышали: «Как же можно из этой грязи сделать такую красоту?» Вот это весьма неожиданное отношение зрителей и стало тактикой всей моей последующей творческой деятельности».
Такое достаточно неожиданное для меня признание уже ко времени описанных событий, а сегодня – мэтр украинской живописи, почетный член «Союза маринистов города Одессы» Галина Викторовна Лекарева-Никитина – сделала во время нашего разговора, проходившего прямо посреди выставочного зала, на стенах которого красовались ее удивительной красоты пейзажи работ ее очередной персональной выставки.
И отнюдь не только «подсмотренных» из лужи…
- А если прямо сейчас «проехать» в обратном направлении эти тысячи километров, и вспомнить их начальный отсчет, то…
- Проект начинался как обычный пленэр: по инициативе тогдашнего руководителя «Союза маринистов города Одессы» Александра Геращенко собралась группа художников и отправилась на натуру в село Красная коса. Здесь был полуразвалившийся рыболовецкий совхоз. И это художественное путешествие стало точкой отсчета нового направления в моем творчестве, продолжающегося и спустя десятилетия: образы природы, моря, людей, занятых изготовлением лодок и рыбной ловлей, привлекают, изменчивостью композиции рождают образы. Когда необходимо показать людям то, чем восторгаешься, то находишь и композицию, и цвет, и решение. Вот картина, на которой изображено голубое небо, дорога к морю, найденные в Затоке. Кажется, что она вообще одним цветом написана. Но на самом деле она многогранна, здесь много оттенков, которые представляют необыкновенную сложность для передачи восторга от лета. Меня всегда тянет передать это состояние! Я работаю в разных манерах. В представленных в этой экспозиции работах мне хотелось запечатлеть места в Одесской области, которые можно назвать уходящей натурой – и природной, и созданной человеческими руками. Многие из них разрушаются людьми и от них ничего не остается. Иных уже нет вовсе. Редко за какие берутся реставраторы. Один из таких объектов – это достаточно известный общественности дворец Курисов под Одессой. Я его писала лет десять тому, когда здание находилось в ужасающем полуразрушенном состоянии. Сейчас в нем ведутся ремонтно-восстановительные работы с целью создания Центра культуры. Планирую поехать туда, в Петровку, на пленэр вместе со своими коллегами – иностранными художниками. Есть, что запечатлеть! Из-за границы к нам приезжают, удивляются, восторгаются – и пишут здесь картины, которые потом выставляют в Европе. Эти мои работы тоже были за рубежом: в Италии, Германии, во Франции. Я была тронута тем, что смысл, который вкладывала в них, доходил до зрителей. Это очень приятно, когда тебя понимают!
-Получается, что художники становятся еще и творческими летописцами уходящего времени на холсте?
- Последние полтора десятка лет проект «Арт-туризм» занимает много моего времени и мыслей. Это не просто отражение уходящей натуры, но и посвящение Одесской области, Украине, современному миру. Мне хочется передать наше бурное и быстрое время. На этой выставке представлены только мои работы, а ведь в нашей секции 21 художник. И когда мы делаем общие выставки, то я для себя отмечаю: коллеги уже не смогли увидеть, чего-то, что видела я. Поэтому стараюсь работать сугубо в стиле реализма, но мой реализм – метафизический. Стараюсь запечатлеть места, обладающие, по-моему, неким воздействием на человека. Пытаюсь найти сочетание стихий, ведь В Одессе и области соединяются все стихии, и отобразить это в художественном материале очень важно. Каждая стихия имеет свой цвет, передавать ее можно абстрактно, композиционно, фигуративно. Для меня очень важна композиция. Она – главная! Стараюсь линейной и цветовой композицией выразить свои ощущения от увиденного.
- В этом сказывается профессиональный подход, которому научили педагоги в нашем училище имени Грекова и Институте имени Репина? То есть, в основе Вашего творчества лежит классическое искусство?
- Конечно. От законов композиции никуда не денешься в любом виде искусства. По-моему, классическое искусство лежит в основе каждого живущего человека. В своей творческой жизни я занималась и абстрактным искусством, и новой фактурой – был целый период творчества «Окаменевшее искусство», когда пыталась передать через новые фактуры увиденное и воспринятое. Да, это интересно! Но все равно не передает зрителю все, что мне бы хотелось ему передать. В этом смысле особенно люблю эпоху Возрождения, преклоняюсь перед Лоренцо Великолепным – спонсором, меценатом, создателем Платоновской академии, покровителем Микеланджело, и его сыновьями, поддерживавшими Сандро Боттичелли.
- Художник, как тот же Микеланджело, – это часто многогранный человек…
- Без многогранности невозможно творить. В творчестве мне помогают два музыкальных образования, серьезное увлечение литературой, очень люблю творчество Константина Паустовского. Он для меня словно энциклопедия маринистики. Кстати, благодаря его «Времени больших ожиданий» родилась сама идея создания творческой группы «Арт-туризм». В начале 90-х годов, когда я еще раз перечитала это произведение и повести о море, нашла слова и мысли, которые вдохновили на написание работ как бы по следам этих произведений. Хотелось не просто запечатлеть те самые места, о которых писал Константин Георгиевич, но выразить состояние духа автора. Из его чувств, преданных словами о шелесте сарматских трав и шуме понтийских волн родился мой проект. Я их тоже постоянно чувствую, мне очень хочется делиться этим с помощью холста и кисти, оставить запечатленной живописную летопись нашего региона, всей Украины, чему способствуют и замечательные художники из Киева, работающие в моей секции «Союза маринистов города Одессы». У нас большие планы на дальнейшее творчество, и в этом смысле мне очень импонируют перспективные задумки его нынешнего президента Юрия Геращенко.
- С концептуальной идеей все понятно, но каким образом «нарисовалось» само название направления «Арт-туризм»?
- Оно возникло, в общем-то, спонтанно. Году в 1997-ом в Доме ученых проходила выставка первых наших работ еще без названия самого направления. Во время телевизионной съемки события просто в разговоре оно как-то само собою и родилось. В составе этой секции с нами теперь на натуру ездят и журналисты, и экологи, а уже следом за нами – и туристы. Одна из задач арт- туризма, как я ее вижу, - еще и создать возможность для любого художника поехать в эти места, проводить в них свои пленэры. Таким вот образом мы открыли для себя этнографический музей под открытым небом «Фрумушика-Нова», а теперь вместе с зарубежными коллегами ездим в него довольно часто.
- Ваша любимая стихия, давшая толчок многим работам, все же водная, а не земная?..
-Пожалуй, да. Однако не только в ней черпаю сюжеты картин. Был цикл на религиозную тему, которая мне очень интересна, и я ее продолжаю дальше. Были и есть натюрморты, пейзажи… Но постановочные, ученические, пейзажи я не люблю, наверное, потому, что семь лет сама преподавала в училище имени Грекова. Кстати, могу не без гордости сказать: целый ряд моих учеников – значительные мастера современности. Назову лишь Сапатова, Харченко, Харитонову – художников, ставших символами одесского искусства. Теперь уже не преподаю, поскольку надо было выбирать между работой в студенческой аудитории и мастерской.
- К религиозной тематике, насколькь я знаю, Вы все же вернулись, но с несколько другой стороны. Около четверти века плодотворно работаете с настоятельницей Одесского Свято-Архангело-Михайловского женского монастыря матушкой Серафимой, не так ли?
- С игуменьей Серафимой легко работать – она очень образована, толерантна, всегда поддерживает наши начинания. Первая выставка на территории монастыря на улице Успенской включала около тысячи работ детей от 6 до 16 лет, которые невероятно сложно было разместить в единой экспозиции. Поначалу на выставки в канун Рождественских и Пасхальных праздников нам приносили копии икон, картин, открыток. Но я поставила перед молодыми авторами композиционные задачи: показать самим, как они видят праздник Рождества или Пасхи – и они меня просто поразили творческой работой! У нас очень талантливые дети! Работы их сверстников, скажем, из Болгарии, Греции или Норвегии, до удивления нашим детям значительно уступают. Наверное, там не хватает соответствующей творческой школы, а у нас она есть! Наши дети представляют порой картины, которым и профессиональные художники удивляются. Теперь на итоговых выставках мы экспонируем около 500-а детских работ. И это тоже очень много! Немало повзрослевших призеров поступают потом в художественные колледжи и вузы. Поэтому каждый раз, готовя очередную выставку на религиозную тематику, воспринимаю ее, как и свое личное произведение, которое мне хочется сделать по-своему новым. Это настолько необъятная и глубокая тема, что ею можно заниматься всю жизнь.
-Получается, что таким образом, работая с детьми, продолжаете свою преподавательскую деятельность?
- Да, выходит, так! А вообще-то искусство никого еще не отпускало и от него нельзя уйти. Я вижу у нас в «Союзе маринистов города Одессы» много людей, имеющих не художественную профессию, но которых когда-то коснулось искусство, желающих сотрудничать с нами, ездить на пленэры. Они говорят, что у меня они какие-то не совсем такие, как у других, и даже готовы смотреть, как я работаю, стоя у меня за спиной.
- Как бы Вы сегодня сформулировали бы основную миссию художника вообще, и свою, в частности?
- Художник должен быть просветителем. Учеников я учила не только профессиональному мастерству, но философии, поэзии. Такой подход постоянно вкладываю в свои произведения. Более того, когда работаю над ними, у меня как бы сами собой пишутся стихотворения.
- Влияние природы и общества на художника, как человека творческого, неоспоримо. А каково влияние художников на социум? Оно сегодня не упало?
- Да нет же, оно колоссальное! Просто государство этого не понимает. Искусство сейчас выражается в разных произведениях. Понятие «престиж» в державе должно быть. Искусство в нынешнем обществе занимает значительное место: дизайн, архитектура, телевидение, даже билборды – это что? Если их создает не художник в широком смысле этого понятия, то они и выходят перед зрителями никакими.
-Вы не пишите портреты принципиально или же очень редко?
- Прежде была очень загружена, даже перегружена форматными многофигурными работами. В 90-е годы захотелось писать то, что хочу делать. Так, в общем-то, и появилось то, что потом стало называться «Арт-туризмом». Фигуративные же работы должны быть абсолютно не похожими ни на какого другого автора. Хотя, возможно, пора бы, наверное, уже и их писать...
- Ведете ли учет своим «детям» - удачным и не очень?
- Нет. Выставляю же зрителю только то, что люблю. Был период увлечения религиозной тематикой, социалистического реализма. У меня есть картины еще 1967 года, времен студенчества, которые удалось сохранить. Однако многие работы не экспонирую, поскольку считаю, что не достигла в них того, что хотела. А почему так произошло – и сама не знаю…
- Когда ждать очередную персональную выставку? К следующему дню рождения?
- Выставки я компоную по принципу периодов. Считаю, что проводить их нужно тогда, когда собирается определенное количество работ, но вот сколько именно – это дискуссионный вопрос. По моему мнению, персональные экспозиции большого количества произведений в чем-то и опасны для создателя. У любого художника в творчестве бывают взлеты и падения, а выставлять все подряд не надо. Чтобы демонстрировать одни только взлеты, следует быть очень самокритичным или иметь профессионального советчика, понимающего автора. Вот когда наработал 15-20 новых хороших картин, можно проводить выставку, показывающую новый жизненный этап.
- А как работаете? Можно ли творить по расписанию, скажем, с 9-и до18-и часов?
- На пленэре пишу не менее пяти этюдов в день. Иногда настолько увлекаюсь, что забываю даже о еде. Могу работать и по 12 часов, зайти в мастерскую утром, но ничего у меня не получается – задуманный образ не выходит. Но часам к 16-и уже что-то вырисовывается, мысли и руки соединяются на холсте, а краски превращаются в живопись, подобно тому, как ноты становятся музыкой. Хотя у меня своя профессия есть, мне иногда хочется, как любимому Имре Кальману, писать музыку.
- А Вы ведь и «играете», в смысле пишете музыку, – музыку живописи!
- Стараюсь…
Интервью вел Игорь ОНИЩЕНКО
Фото - Вячеслав ОНИЩЕНКО
